Зачем мясные магнаты пришли в Казахстан?

← Назад к списку всех новостей

13 июня, 2018

Сразу три мировых ТНК — итальянская Inalca, ирландская Dunbia и австралийская Cedar Meats — объявили о планах строительства мясокомбинатов в Казахстане. Они будут вместе с казахстанскими фермерами и крупными откормочными площадками участвовать в экспортной цепочке казахстанского мяса за рубеж. Топ-менеджмент трех ТНК рассказал«Капитал.kz» о своих планах в Казахстане. Последние годы нефтяной нестабильности, когда цена на главный продаваемый ресурс Казахстана играла на нервах нашей экономики, руководство страны приняло окончательное решение переформатировать производство и экспорт. Нет, конечно, нефть и ее продажи никуда не денутся, просто к ней добавится еще одна системообразующая отрасль, которая должна приносить большой доход в государственную казну. В широком смысле это сельское хозяйство, но с фокусом на животноводство: выращивание в промышленных масштабах, переработка и продажа на экспорт мяса. Какое мясо выгодно производить Казахстану? Сразу расставим все точки над i: речь идет, прежде всего, об экспорте, а именно продаже излишков мясной продукции за рубеж с целью зарабатывания денег отечественными компаниями. Они могут делать это сами или в кооперации с иностранными инвесторами, но в любом случае ставка на развитие животноводства в стране приведет к широкому вовлечению предпринимателей в этот процесс, открытию кредитных линий, созданию рабочих мест и выплаты налогов в бюджет. Тут следует развеять мифы, которые прочно укоренились в головах наших граждан о том, что Казахстан якобы не способен прокормить сам себя, куда уж нам еще и на экспорт соваться. Это не так: республика уже обеспечивает свой внутренний рынок и говядиной, и бараниной, и кониной, и даже свининой. Импорт, если и имеет место, то блочного мяса для заводов-переработчиков. Точно так же доля импорта говядины присутствует и у крупнейших производителей этого вида мяса, таких как Австралия, Новая Зеландия, Канада и Аргентина. Однако все разговоры о том, что у нас на прилавках лежит мясо из далекой Бразилии или еще из какой-нибудь экзотической страны, являются не более чем вымыслом. Более того, если мы говорим об экспорте, то есть о зарабатывании денег для нашей экономики, то речь не приходится вести о таком специфическом мясе как конина. Ее попросту не везде едят, поэтому и продавать товарными партиями сложно. Как бы это парадоксально ни звучало, Казахстану гораздо перспективнее и выгоднее производить свинину, которую купят везде. Тем более что под боком находятся Россия с ежегодным потреблением 265 тыс. тонн свинины и Китай с потреблением 1 млн 942 тыс. тонн свинины в год. Наша республика производит 91 тыс. тонн свинины ежегодно, что хватает для удовлетворения внутреннего аппетита. Но для развития экспортного потенциала необходимо довести этот показатель до 200 тыс. тонн в год, а это возможно только с развитием племенной базы животных. Впрочем, первые шаги в данном направлении уже делаются. Поэтому главной продукцией животноводства на экспорт в настоящее время остаются, прежде всего, говядина и в меньшей степени баранина. Говядина — мясо, которое купят во всем мире, кроме Индии, плюс Казахстану уже удалось далеко продвинуться в развитии породистого поголовья крупного рогатого скота: ангусов, герефордов и казахской белоголовой. Баранина — это, прежде всего, экспортный продукт для стран Ближнего Востока, куда отправляется как замороженное и охлажденное мясо, так и живой скот. Сколько может заработать фермер на экспортной цепочке? Также следует развеять мифы о том, кто сможет заниматься экспортом. Малые профессиональные фермерские хозяйства, имеющие в среднем от 50 до 200 голов КРС или от 600 до 1200 голов МРС, экспортом заниматься не смогут. Их задача — выращивать молодняк после того, как они получили в бесплатную аренду быков и баранов-производителей на покрытие своего стада от крупных фермерских хозяйств. Им государство по линии холдинга«КазАгро» выдает кредиты на приобретение маточного поголовья, на закупку сельхозтехники и оборудования. Плюс субсидируется каждый бычок или барашек в случае, если фермер«правильно» продает их в нужные руки: тем, у кого бесплатно брал быков и баранов, — на откормочную площадку КРС или на экспортно ориентированное предприятие по переработке баранины. Простой пример. На минувшей неделе Минсельхоз вместе с «дочкой» АО НУХ «КазАгро» — Аграрной кредитной корпорацией (АКК) — презентовал первый кредит по госпрограмме интенсивного развития животноводства. Кредит в размере 23 млн 390 тыс. тенге сроком на 15 лет под комфортную ставку в 4% годовых выдали малому фермерскому хозяйству«Манат» из Ерейментауского района Акмолинской области. Его хозяин Манат Тлепов на часть этих денег закупит 70 голов маточного поголовья казахской белоголовой. Отечественный чистопородный скот может обойтись в 550 тыс. тенге за голову, в случае же если придется завозить импортный, например, из приграничных регионов России, то цена может составить 625 тыс. тенге. Но в случае импортного ввоза государство выделит дополнительную субсидию на каждую голову племенного скота. Это делается для того, чтобы стимулировать наращивать поголовье породистого скота внутри страны. Затем фермер возьмет в безвозмездную аренду быков-производителей из расчета один бык на 25 телок у местной крупной откормочной площадки и в начале следующего года получит приплод в 70 телят. Примерно половину, или 35 голов, из них составят бычки. Он их вырастит: они будут резвиться на джайляу, а он — внимательно присматривать за ними. В этом и заключается смысл всей миссии малого фермера — не дать погибнуть ни одному бычку. Имея 50, а в перспективе 100 или более бычков, он проследит за ними с большей эффективностью в отличие от крупных ферм, где счет бычков может идти на тысячи. Спустя еще год он сможет продать первую партию бычков откормочной площадке за 600−800 тенге за килограмм живого веса. Если потомство наберет оптимальный вес — в среднем по 300 килограмм, то за голову каждого бычка фермер получит 240 тыс. тенге Плюс 40 тыс. тенге — субсидия государства за продажу в «правильные» руки. То есть 280 тыс. тенге за одну голову, или 9 млн 800 тыс. тенге дохода, после первой продажи уже через год работы. Как будет зарабатывать крупный бизнес? Далее в игру вступает промышленная откормочная площадка, которая доводит вес каждого бычка до 600−700 килограмм и продает его на мясокомбинат. По своему функционалу и масштабам экспортом может заниматься уже сама откормплощадка. Но если в ее группу компаний не входят перерабатывающие мощности в виде завода, тогда она способна продавать живой скот за границу. Так, например, поступает крупнейшая в Казахстане откормочная площадка «Актеп», расположенная в Актюбинской области, которая поставляет тучный КРС на мясокомбинат компании Inalca в Оренбургской области РФ. Впрочем, откормплощадка и мясокомбинат могут быть единым целым, принадлежа одному хозяин, — тогда выход на экспорт облегчается и масштабируется, ведь можно продавать уже переработанную охлажденную продукцию как на экспорт, так и внутри страны. Хозяева мясоперерабатывающих предприятий и/или откормочных площадок — это крупные предприниматели, способные формировать товарные партии для поставок своим партнерам за рубежом. Они входят в ассоциации и союзы, лоббирующие их интересы на самом высоком уровне, их могут включить в правительственные делегации для участия в переговорах об экспорте продукции в другие страны, они принимают участие в международных отраслевых форумах, где заводят дружбу с иностранными компаниями — потенциальными покупателями. Они в силах обеспечить свой скот кормами и снабдить кормами малых фермеров-партнеров, решить вопрос с ветеринарией и маркетинговым продвижением своей продукции. Мясокомбинаты — слабое звено? В общем, такая система выстроена во всех передовых животноводческих державах: Аргентине, Бразилии, США, Канаде, Австралии и Новой Зеландии. Точно такую же структуру перенимает и Казахстан. У нас уже складывается класс малых и средних профессиональных животноводов, коих 20 тыс. по стране («Манат») с прицелом до 100 тыс. к 2027 году, и крупные национальные животноводы — держатели откормочных площадок с поголовьем от 3 тыс. до 10 тыс. КРС(«Актеп», «Север-Агро», «SC Food» и т. д.). Последних — 30 по Казахстану с планом до 100 площадок через 10 лет. Но лишь одно звено в этой идеальной цепочке работает пока не на полную мощность. Это перерабатывающие предприятия — мясокомбинаты, которые должны давать объемы, формируя товарные партии на экспорт фурами и вагонами. А также перерабатывая все животное без остатка, включая шкуру, кости, кровь, стекловидное тело глаз и содержимое кишечника. Так, чтобы после бычков оставался лишь вздох и памятные фотографии с джайляу. Однако такую технологию в Казахстане способны внедрить сегодня только крупные иностранные транснациональные корпорации (ТНК). Им-то и суждено взять под управление наши простаивающие мясокомбинаты или построить новые заводы под ключ. Чего хочет ирландская Dunbia? Недавно Казахстан посетил промышленный магнат из Северной Ирландии Джек Добсон — учредитель и совладелец крупной мясоперерабатывающей компании с мировым именем Dunbia. Это прямой конкурент итальянской корпорации Inalca, входящей в группу компаний Cremonini, строящей мясокомбинат емкостью 30 тыс. тонн переработанной говядины в год в Илийском районе Алматинской области. Конкурируют они в одном глобальном сегменте — за поставки мяса говядины в сеть ресторанов McDonalds по всему миру. Но, разумеется, Dunbia хочет зайти на казахстанский рынок не столько из-за одной ревности к Inalca, сколько из-за резкого увеличения мясной сырьевой базы в Казахстане, что стало возможным после 2011 года, когда в стране заработал проект экспортного потенциала мяса КРС. Программы кредитования на разведение крупного и мелкого рогатого скота мясного направления «Сыбага» и интенсивного мясного животноводства до 2027 года дополняют и развивают этот первоначальный проект. Собственно, форсированное выстраивание в республике мясного кластера по принципу кооперации малых фермерских хозяйств и крупных откормплощадок и есть результат этих инициатив. Понимая это, Dunbia стала присматриваться к нашему рынку. Как вариант для тесного сотрудничества Джеку Добсону было предложено взять в управление простаивающий мясокомбинат Crown Batys в Западно-Казахстанской области. Предварительно он высказал свое согласие, но выдвинул встречное условие, чтобы рядом с заводом была построена мощная откормочная площадка силами национального инвестора для постоянной поставки скота на убой. Соинвестировать новый мясной кластер в ЗКО изъявила желание крупная компания «Север-Агро» из Костанайской области. Сейчас проходит стадия переговоров и согласований. По словам учредителя корпорации Dunbia Джека Добсона, его компания, помимо инвестиций в перерабатывающее предприятие, способна осуществить трансферт технологии глубокой переработки животных. «Я был очень впечатлен, когда посещал откормочные площадки и мясоперерабатывающие заводы вашей страны. Однако должен отметить, что, для того чтобы наладить здесь производство, необходимо обеспечить Казахстан сырьевой базой. Очень важно иметь достаточно бычков для того, чтобы заводы работали на полную мощность. К тому же я заметил, что в Казахстане практически отсутствуют заводы, где бы крупный рогатый скот перерабатывался без остатка. Более того, из отходов животных мы могли бы наладить производство кормов для рыб и птиц. Параллельно мы можем принимать казахстанских специалистов на нашем заводе в Северной Ирландии и обучать их самым последним технологиям забоя скота и переработки мяса», — сообщил Джек Добсон «Капитал.kz». Какие планы у итальянской Inalca? В свою очередь вице-президент Inalca Eurasia- корпорации, которая уже заложила первый камень в строительство нового мясокомбината под Алматы, Андрей Вакулин отметил, что планы прихода в Казахстан компания вынашивала давно, и только недавно им суждено было сбыться. «Дело в том, что наша ТНК еще в 2015 году на выставке EXPO в Милане в присутствии президента Казахстана и премьер-министра Италии подписала большое инвестиционное соглашение с АО „KAZNEX INVEST“. Меморандум гласил, что Inalca готова инвестировать в переработку и дистрибуцию мяса в республике 500 млн евро в течение 10 лет. Экспортный потенциал предприятия широк: Россия, Китай, страны Центральной Азии», — сказал«Капитал.kz» Андрей Вакулин. Он признал, что, действительно, сейчас в Казахстане имеющиеся технологические мощности переработки позволяют переработать лишь 50% туши животного. Однако кровь животного, содержимое желудка, кишечное сырье, кости просто выбрасываются. «Полная же утилизация животных подразумевает переработку содержимого желудка на органические удобрения. Кровь, если она собрана в чистом виде без попадания на пол, послужит сырьем для медицинской промышленности. Кишечное сырье — это дефицитный товар для колбасного производства. Мясокостная мука — это корма и удобрения. Жир тоже разлагается и служит составной частью для косметических и технических жиров. Прочие субпродукты идут на технические протеины, которые тоже используются в пищевой и перерабатывающей промышленности», — рассказал Андрей Вакулин. Австралийская ТНК тоже пришла Наконец, австралийская компания Cedar Meats — один из крупнейших в мире производителей баранины и ягнятины — приступает к строительству своего мясоперерабатывающего завода в городе Аягоз Восточно-Казахстанской области. Мощность проекта составит 5700 тонн ягнятины и баранины в год. Стоимость — $23 млн. Гендиректор Cedar Meats Тони Кайруз пояснил, что основной завод компании находится в Мельбурне. Он перерабатывает 7200 голов мелкого рогатого скота за одну смену в день. «Мы очень близко находимся к морским портам, у нас имеется очень хорошая сеть дистрибуции. Мы экспортируем свою продукцию в Евросоюз, Северную и Южную Америку, Юго-Восточную Азию и Китай. При этом мы готовы принести свой бренд в Казахстан и продемонстрировать вам, что наши стандарты — это высокие стандарты. Что они могут быть воспроизведены и в других странах, и первой из таких стран будет именно Казахстан. Бренд Jumbo для нашей ягнятины теперь станет известен и в Казахстане. При этом я хочу подчеркнуть, что мы серьезно вкладываемся в персонал, в людей — это и сделало нас теми, кем мы являемся», — заверил Тони Кайруз. Как видим, весь цикл, который начинается с малых фермерских хозяйств наподобие ФХ «Манат» в Ерейментауском районе Акмолинской области, замыкается приходом технологичных инвесторов из-за рубежа, готовых вкладывать деньги в казахстанские заводы. А между ними уже существует довольно толстый слой национального бизнеса, контролирующий откормочные площадки по всей стране.